Если Вы стали свидетелем аварии, пожара, необычного погодного явления, провала дороги или прорыва теплотрассы, сообщите об этом в ленте народных новостей. Загружайте фотографии через специальную форму.
Мирный химик Людмила Балакина
Людмиле Петровне Балакиной исполнилось 83 года, и более 40 лет она проработала на заводе ОСК «Красное Сормово»: была маляром, раздатчицей инструментов, начальником химико-бактериологической лаборатории фильтровальной станции. Сейчас Людмила Петровна ведёт активную жизнь: состоит в Совете ветеранов завода, поёт в хоре, воспитывает внуков.
Представляем вам её рассказ о военном детстве, о том, как пришла на «Красное Сормово» вопреки воле отца и как в 1090-е из инженеров ушла в маляры.
Когда началась война, отец служил в Белоруссии. Мама, Валентина Александровна, уже была беременна мной. Началась эвакуация, и мама отправилась в Горький к своим родителям. В этом городе я появилась на свет седьмого ноября. О моём рождении отец узнал из письма. И он вспоминал, что с этой новостью у него поменялось отношение к жизни, к войне, ведь теперь он знал, что он защищал своего ребёнка, свою семью.
Вернулся отец только в 1946 году, так как участвовал в освобождении Европы от фашистских захватчиков. После войны мы жили в Москве, Владимире, Уссурийске (тогда этот город назывался Ворошилов), Владивостоке. Переезжая из города в город, мы брали с собой только самое необходимое, но всегда с нами путешествовало пианино «Дека» – трофей, который отец привёз с фронта. Оно по сей день стоит у меня дома.
После школы я мечтала поступить в медицинский институт, но мне не хватило одного балла. Я устроилась на «Красное Сормово» раздатчицей инструментов. На следующий год опять попытала свои силы в мединститут, но безуспешно. И я поступила на химфак Горьковского политехнического института на специальность «технологии неорганических веществ».
Правила были таковы, что если у студента не было двух лет стажа, то нужно было параллельно с учёбой ещё и работать. Мне не хватало одного года, так что необходимый стаж я отрабатывала в Дзержинске на Чернореченском химическом заводе: днём работала, вечером – училась.
На преддипломную практику меня отправили в город Чапаевск, на завод по производству отравляющих и взрывчатых веществ. Туда же после защиты диплома меня распределили на работу. Но я не хотела трудиться на предприятии, которое делает отраву, ведь когда-то я мечтала стать медиком и спасать жизни.
Мой отец, Пётр Николаевич Кошкин, работал на «Красном Сормове» в отделе кадров, и он сказал мне строго: заводу химики не нужны! Папа был военным, прошёл Великую Отечественную войну, был человеком строгих нравов, правдолюбом. Разумеется, он был недоволен, что я нарушила все правила и не поехала работать по распределению.
От своего знакомого я узнала, что на Сормовской верфи ищут химиков. И я, минуя отца, пошла в отдел кадров. Это был четверг. Мне ответили, что я буду принята в понедельник, если у меня будет «свободный» диплом. Так как я не устроилась по распределению, это было нарушением и на другую работу меня взять не имели права.
В пятницу я поехала в Москву, в Министерство химической промышленности. Там я заявила, что выхожу замуж и не могу ехать в Чапаевск. Мне поверили и освободили от распределения. Уже в понедельник я пришла на «Красное Сормово» инженером-химиком-технологом в трубомедницкий цех.
Работа была интересной: это и подготовка к окраске изделий, и работа с лакокрасочными материалами, с отвердителями. Позже я перешла в отдел главного технолога в бюро окраски и изоляции.
Когда я работала в должности старшего инженера-технолога, курировала строительство нового участка по производству стиральных машин «Волна» (они выпускались на заводе с 1956-го до начала 2000-х годов).
Я участвовала в проектировке изделий, разрабатывала технологическую часть, давала задания конструкторам, занималась подготовкой конвейерного производства.
В 1990-е годы зарплаты на заводе резко сократили, денег не хватало. К тому времени я уже была инженером первой категории, но зарплату получала в два раза меньше, чем рабочие. И тогда я ушла работать на конвейер маляром.
Однажды, возвращаясь со смены, я встретила на Дарьинской проходной главного инженера Льва Васильевича Ряхина, с которым ранее мы уже сотрудничали. Он удивился, что я тружусь не по специальности, и предложил мне должность начальника химико-бактериологической лаборатории фильтровальной станции «Красного Сормова», где делали из речной воды питьевую. Этой водой снабжались не только производственные цеха, но и близлежащие дома. К тому времени ситуация с зарплатами на предприятии стала лучше – был сделан переход на договорную систему. Так я согласилась возглавить лабораторию, и в этой должности проработала до самого ухода на пенсию, до 65 лет.
12:19 21.12.2024 16+
Поделитесь новостями с жителями города
Рекламный баннер 990x90px banbottom
Оставить сообщение: